Как неба мало.
Но знаю, выше там
рассветом алым
облако вышито.

Дмитрий Масленников

Чуть больше полугода прошло со дня смерти Дмитрия Борисовича Масленникова, а я всё ещё продолжаю обращаться к нему, словно к живому. Дмитрий Борисович был моим товарищем и коллегой, мы учились с ним на филфаке, только он закончил БГПИ на год позже, чем я. Можно много говорить и писать о Диме. Но мне вспоминается один случай, который, как мне кажется, очень точно характеризует его.

Когда мы были студентами, «Историю русской литературы 19-го века» на филфаке преподавал Евгений Дмитриевич Казанчиев. Достигнув определённого возраста, он ушёл на пенсию, позже перенёс инсульт, поправившись, продолжал ходить к нам в корпус, продавая книги, которые в то время были дефицитом. Далеко не всегда получалось остановиться поговорить с ним, не было и денег купить книги… Вскоре Евгения Дмитриевича не стало. Его смерть не была неожиданностью: возраст, инсульт, давление…

И вот через год, в день смерти Е.Д. Казанчиева, на стенде рядом с расписанием появился листок – это Дима с большой теплотой и уважением писал об ушедшем из жизни преподавателе. Его никто не просил и не обязывал, это была просто потребность благодарного и благородного сердца.

Смерть Димы тоже можно объяснить… Но с ней не хочется мириться, сердце всё ещё не принимает потери. Нам не хватает его мягкой, чуть ироничной, а в последнее время, уставшей улыбки, метких и добрых, замечаний. В одном из стихотворений Дима писал: «Жизнь вспыхнет, словно крылья мотылька…» Как больно, что она была у Димы такой короткой.